Бытует мнение, что три белых полоски на синем форменном матросском воротнике - в честь трех великих побед российского флота: при Гангуте, Чесме и Синопе. На самом деле - это всего лишь красивая легенда, поскольку наш флот имел в своем активе побед гораздо больше. И в частности, морскую победную битву при взятии Корфу. Ведь даже великий полководец Александр Суворов, знавший толк в военных баталиях, давая оценку тому сражению, воскликнул: «Ура русскому флоту! Зачем я не был хотя бы мичманом при Корфу?»К концу 90-годов XVIII века Корфу, считавшийся жемчужиной в ожерелье Ионических островов Греции, длительное время находился в осаде французов. Это позволяло им распространить свое влияние не только на Балканы, но и на Египет, Малую Азию и черноморские владения России. Подобный ход событий не нравился многим странам, что подтолкнуло Турцию, Россию и Англию объединиться в борьбе против французской экспансии. И по указанию российского императора Павла I осенью 1798 года на освобождение греческих островов . Турки сразу и безоговорочно признали главенство русского адмирала, поскольку знали об Ушак-паше (так они его называли) не понаслышке. Он навел на них ужас своими победами на Черном море при Тендре, Фидониси, Тамани и особенно у мыса Калиакрия на территории сегодняшней Болгарии (впоследствии болгары поставят здесь памятник великому флотоводцу). Группу турецких кораблей, приданных эскадре, возглавлял вице-адмирал Кадыр-бей.
В течение октября эскадра с боями поочередно взяла восемь крепостей на греческих островах в Ионическом море. Оставалась одна - Корфу. Одна, но какая! Даже сегодня, когда опускаешься в ее вырубленные в скалах штольни, проходишь по пустынным бастионам, тускловатым длинным тоннелям и переходам, заглядываешь в глубинные колодцы, ощущается ее мощь. Тогда же крепость была абсолютно неприступной с суши; что касается с моря - по военной тактике тех лет подобные сооружения не брались вовсе. Неподалеку находился еще один небольшой остров Видо (Ушаков называл его «ключом от Корфу»), который также находился во власти французов и тоже был укреплен и вооружен до зубов.В двух крепостях самого Корфу французский гарнизон насчитывал порядка трех тысяч солдат и более 650 орудий. Кроме того, на внутреннем рейде на подступах к острову стояли два пушечных корабля с общей численностью стволов - 124, плюс - три корабля классом поменьше и еще четыре вспомогательных судна. Пройти через столь мощную оборону «в лоб» было невозможно, поэтому Ушаков принял решение блокировать остров отрядом своих кораблей. При этом задачу он сформулировал четко: «Всякую коммуникацию с оным островом пресечь»…
Несмотря на огромные трудности - холодную зиму и отсутствие должного снабжения, за которое отвечала Турция, нашим морякам удалось организовать плотную блокаду острова, которая продолжалась почти четыре месяца. Французский гарнизон фактически был лишен возможности получать помощь извне. А чтобы помешать добывать себе провиант за счет грабежа местного населения, на Корфу был высажен небольшой десант из числа русских матросов и сооружены две артиллерийские батареи в его поддержку. В течение всего времени блокады и на суше, и на море почти постоянно происходили боестолкновения между нашими и французскими солдатами.Штурмовать крепость предполагалось совместно, но турецкое командование затягивало отправку своего десанта. Вопреки обязательствам полностью обеспечивать эскадру, турецкие «партнеры» практически самоустранились от этого дела. Ушаков не получил необходимых для осады сухопутных войск ни артиллерии, ни боеприпасов. Турецкие моряки к тому же отказывались участвовать и в тяжелых осадных работах, а Кадыр-бей, не желая рисковать своими кораблями, старался воздерживаться от участия в боевых столкновениях.Невзирая на это, Ушаков продолжал готовиться к наступлению. Матросы учились преодолевать различные препятствия, в большом количестве делали лестницы, отрабатывали сигналы для связи между кораблями и десантом. План командующего предусматривал нанесение одновременного удара по укрепленным позициям французов на Видо и Корфу. Штурм начался 2 марта. Сигналом послужило два пушечных выстрела с флагманского корабля. Это было командой не только для кораблей открыть огонь и сниматься с якоря, но и сигналом для островных артбатарей начать обстрел французских фортов. На залп из корабельных орудий, оба острова ответили мощным огнем своих береговых батарей. Однако это не остановило наши корабли, которые на малом ходу шли к острову, охватывая его полукругом. Во главе был флагман, на котором находился командующий.
Когда интенсивность огня береговых батарей снизилась, Ушаков приказал спустить на воду шлюпки для доставки на Корфу десанта. За короткое время на остров было высажено почти 2200 человек. На Видо к тому времени французы уже прекратили сопротивление и все господствующие высоты находились в руках русских. Однако французское командование до последнего было уверено, что русским не удастся взять укрепленные форты Корфу, подходы к которым были заминированы. Они не предполагали, что русские моряки найдут и безопасные проходы (покажут мирные жители) и пойдут врукопашную, оказавшись в оборонительных рвах французов. К вечеру яростное сопротивление противника было сломлено и наши десантники полностью овладели островом.
Акт о капитуляции крепости был подписан на следующий день - 3 марта, о чем российского императора уведомили незамедлительно. С падением Корфу завершилось освобождение Ионических островов. Французы потерпели поражение в одном из важнейших стратегических районов Средиземноморья. Но в самом большом выигрыше оказалось население островов, которое горячо благодарило российских моряков за освобождение и за обретенную национальную независимость. За эту победу Ушаков, не потерявший в бою ни одного корабля, был произведен в адмиралы.
3 марта 1799 года русская эскадра Федора Ушакова взяла крепость Корфу в Средиземном море. Решительные действия великого флотоводца позволили овладеть неприступной крепостью с минимальными потерями. Суворов писал Ушакову: «Зачем не был я при Корфу, хотя бы мичманом!».
Революционные войны Франции в конце XVIII века привели к тому, что на Средиземном море многие ключевые пункты в том числе Ионические острова, контроль над которыми позволял распространять своё влияние на Балканы, оказались захваченными французами. Черноморской эскадре Федора Фёдоровича Ушакова при поддержке небольшой турецкой флотилии во главе с Кадыр-беем было поручено взять под контроль Ионические острова, которые удалось захватить уже к началу ноября 1798 года. Оставалось взять только хорошо укреплённый о. Корфу.
Французы прикрывали о. Корфу с о. Видо и рассчитывали после затяжных артиллерийских дуэлей принудить русско-турецкий флот уйти в открытое море. Всего на о. Видо было около 800 солдат и 5 артиллерийских батарей под командованием бригадного генерала Пиврона, на о. Корфу в Старой и Новой крепостях размещалось 3 000 солдат при 650 орудиях под началом генерала Жабо.
Ушаков планировал взять о. Видо, а затем, расположив на нём артиллерийские батареи, начать обстрел о. Корфу, сконцентрировав картечный огонь против расположения артиллеристов неприятеля. Во флотилии Ушакова было 12 линейных кораблей и 11 фрегатов, команда морских гренадёров 1700 человек, турецкие солдаты 4250 человек, а также 2000 греческих патриотов. Более того, русским матросам удалось к 26 января 1799 года построить на о. Корфу две батареи - напротив форта «Сан-Сальвадор» и Старой крепости, а также восстановить батарею на м. «Св. Пантелеймона». Именно с этих позиций будет наступать десант на о. Корфу.
18 февраля в 7 часов утра Ушаков начинает штурм Корфу. Корабли «Казанская Богоматерь» и «Херим-Капитана» начали обстреливать картечью батарею №1 на о. Видо. Немного позже к обстрелу подключились все корабли, блокировавшие Видо. После 4-часового обстрела все батареи были подавлены, и на острове высадился десант в 2160 человек. На помощь к осаждённым пытались прийти два французских фрегата «Леандер» и «Ла Брюн», которые однако получили существенные повреждения под огнём линейного корабля «Благословление Господне» и вынуждены были отступить. После 2 часового боя 200 защитников Видо были убиты, 420 французских солдат, а вместе с ними 20 офицеров и комендант острова ген. Пиврон взяты в плен. Около 150 человек сумели перебраться на Корфу вплавь. Русские потеряли 31 человека убитыми и 100 ранеными, потери турок и албанцев составили 180 человек убитыми и ранеными.
Одновременно со штурмом и взятием о. Видо русские корабли вели обстрел укреплений Старой и Новой крепости на о. Корфу. Около 14.00 албанцы попытались захватить бастион «Св. Рока», но были отбиты. Уже следующая русско-турецкая совместная атака вынудила французов отступить в крепость. Штурм Старой и Новой крепости был назначен на 19 февраля, но вечером французы сдались на почётных условиях.
На Корфу в плен сдались 2931 человек (в том числе 4 генерала). Военными трофеями победителей стали: 114 мортир, 21 гаубица, 500 пушек, 5500 ружей, 37 394 бомбы, 137 тысяч ядер и т. д. В порту Корфу были захвачены линейный корабль «Леандр», фрегат «Брюне», бомбардирское судно, 2 галеры, 4 полугалеры, 3 купеческих судна и несколько других кораблей. Потери союзников составили около 298 человек убитыми и ранеными, из которых 130 русских и 168 турок и албанцев. Взятие Корфу поставило точку в претензиях Франции на Средиземноморское господство, а на Ионических островах была образована Республика Ионических островов, которая некоторое время была базой русского черноморского флота.
А.М. Самсонов. Штурм острова Корфу. 1996 г.
Важный стратегический пункт Ионического архипелага в Средиземном море - остров Корфу был занят французскими войсками в начале июня 1797 г. Остров лежал параллельно албанскому берегу и был отделен от него достаточно широким проливом. Город, где находилась крепость, располагался на узком мысу пролива. С давних времен Корфу считался ключом к Адриатике и всякий старался завладеть им, потому за свою многовековую историю был хорошо укреплен. Его бастионы считались неприступными. Они состояли из двойной крепостной ограды с сухими рвами. Главная крепость Корфу, защищаемая 3-тысячным гарнизоном, имела 650 крепостных орудий. К главной крепости примыкали две другие: к востоку — старая, к западу — новая. Со стороны берега главную крепость прикрывали форты Авраама, Сан-Сальвадора, правый фланг которого примыкал к морю, и редут Св. Рокка, прикрывавший подступы к обоим фортам. На оконечности мыса с высоким и крутым утесом была расположена цитадель, отделенная от города глубоким и широким рвом.
С моря крепость прикрывал хорошо укрепленный остров Видо, на котором были расположены пять батарей. Гарнизон острова состоял из 500 человек. На подходах к Видо со стороны моря были поставлены боновые заграждения с железными цепями. В гавани между Корфу и Видо стояли уцелевший после Абукирского сражения 74-пушечный корабль «Женере», 50-пушечный пленный английский корабль «Леандр», фрегат «Брюне», бомбардирский корабль, две галеры и четыре полугалеры.
Карта острова Корфу
Силы под общим руководством вице-адмирала состояли из 10 линейных кораблей, 13 фрегатов, 7 малых судов и 14 канонерских лодок.
Перед прибытием к островам соединенной эскадры генеральный комиссар французской исполнительной Директории в Ионическом архипелаге Дюбуа дал распоряжение перевести значительную часть войск с островов Занте, Кефалония, Цериго и Св. Мавры на Корфу, где он был намерен защищаться «до самой крайности».
Взять такую крепость сходу не представлялось возможным, так как для этого нужны были значительные силы и специальная подготовка. Поэтому капитан 1 ранга И.А. Селивачев, прибывший к Корфу 24 октября (4 ноября) 1798 г. с вверенным ему отрядом из 5 кораблей и 3 фрегатов, принял решение организовать блокаду острова с целью подготовки к решающему штурму.
В начале ноября Ушаков, лично прибыв к Корфу, стал подтягивать к острову дополнительные силы с уже освобожденных островов и 6 ноября приступил к методичной его осаде. Как при взятии Занте и Св. Мавры, на берег были высажены два отряда: с севера - 128 человек под командой капитана Кикина и с юга - 19 человек под командой лейтенанта (впоследствии вице-адмирала). При содействии местных жителей, из которых был сформирован отряд в 1600 человек, им удалось построить осадные батареи.
Для более тесной блокады и подготовки к штурму Ушакову не хватало сухопутных войск. А пока в ожидании обещанных 17 тыс. албанцев русский адмирал мог рассчитывать только на свои силы и на помощь греков. Корфиоты были готовы дать в его распоряжение 10-15 тыс. человек, но их пугало присутствие на эскадре турок, зверства которых им были хорошо известны. По этому поводу Ф.Ф. Ушаков с горечью писал Павлу I: «Если бы я имел со мною один только полк российского сухопутнаго войска для десанта, непременно надеялся бы я Корфу взять совокупно вместе с жителями, которые одной только милости просят, чтобы ничьих других войск, кроме наших, к тому не употреблять».
Корабли соединенной эскадры перекрыли все выходы из Корфиотского залива: с юга силами трех кораблей и фрегата, с севера - кораблем и тремя фрегатами. 14 (25) ноября на северный берег был высажен десант из 128 морских солдат и артиллеристов под командованием капитана Кикина, которые на другой же день устроили батарею из девяти орудий против укрепления Св. Авраама. 18 (29) ноября на южной части острова был высажен десант из 13 солдат и 6 артиллеристов.
Ввиду невозможности противостоять морским силам соединенной эскадры, французы стали предпринимать активные действия против береговых батарей. 20 ноября (1 декабря) успешной вылазкой ими была захвачена южная батарея. Попытка же захватить северную батарею окончилась неудачей. Понеся большие потери, они вынуждены были вернуться в крепость и отказаться от активных действий, уповая на мощные бастионы и прибытие войск из Анконы.
И действительно, из Анконы вышли три бывших венецианских 64-пушечных корабля с несколькими транспортными судами, на борту которых находились 3 тыс. человек десантного войска. Но, узнав о положении дел на Корфу, они взяли обратный курс. Таким образом, французский гарнизон остался полностью отрезанным от внешнего мира.
Но обстановка была тяжелой и для соединенной эскадры. По договоренностям союзных держав она должна была снабжаться турецкой стороной, однако вразрез этим договоренностям турки, по существу, саботировали поставки, в результате чего эскадра терпела «крайнюю нужду» буквально во всем. По этому поводу Ф.Ф. Ушаков писал российскому чрезвычайному посланнику и полномочному министру в Константинополь тайному советнику : «Из всей древней истории не знаю и не нахожу я примеров, чтобы когда какой флот мог находиться в отдаленности без всяких снабжений и в такой крайности, в какой мы теперь находимся».
Ситуация осложнялась и необычно холодной для этих мест погодой, из-за которой блокаду приходилось вести в невыносимых условиях. Но даже в этой тяжелой обстановке русские моряки, беспредельно доверяя своему любимому адмиралу, не падали духом. «Наши служители, — писал Фёдор Фёдорович, — от ревности своей и, желая угодить мне, оказывали на батареях необыкновенную деятельность: они работали и в дождь, и в мокроту или же обмороженные в грязи, но все терпеливо сносили и с великой ревностью старались».
К концу года из Севастополя в Корфу прибыли два 74-пушечных корабля и три вспомогательных судна под командованием контр-адмирала , и, таким образом, соединенная эскадра состояла уже из 12 линейных кораблей и 11 фрегатов.
23 января (3 февраля) 1799 г. на южной стороне острова началась установка новых батарей, которые состояли из 13 больших и трех меньших орудий и семи мортир разного калибра.
Наблюдая интенсивные приготовления русско-турецких войск, осажденные начали терять надежду на помощь. Тогда командир французского корабля «Женере» капитан Лежойль, неоднократно предпринимавший попытки с боем вырваться из крепости, вновь вызвался прорвать блокаду и уйти в Анкону за подкреплением. Для этой цели в ночь на 26 января (6 февраля) французами была совершена отвлекающая вылазка. В это время «Женере» с «вычерненными» парусами в сопровождении галеры вышел из порта, прорвался через отряд реал-бея с северной стороны бухты и ушел в море.
К середине февраля благодаря твердым требованиям и в то же время тонкой дипломатической деятельности Ушакову удалось добиться от турецких правителей доставки 4250 воинов-албанцев. Хотя это была всего лишь четверть обещанного, тем не менее, командующий начал интенсивную подготовку к решающему штурму крепости.
14 (25) февраля Ушаков начал последние приготовления к штурму. Он отдал приказ обучать матросов и солдат приемам преодоления различных преград и штурму укреплений. В большом количестве изготавливались штурмовые лестницы. Непосредственно самим командующим были разработаны 132 условных сигнала для управления кораблями и десантом во время штурма.
17 (28) февраля, когда предварительная подготовка была закончена, Ф.Ф. Ушаков на «Св. Павле» собрал совет флагманов и капитанов. На совете были поставлены конкретные задачи и зачитан приказ о штурме Корфу с указанием мест высадки десанта. Согласно приказу специально выделенный отряд кораблей должен был нейтрализовать действия французских судов по доставке подкрепления с Корфу на Видо и на Видо направить основной удар силами флота, так как именно он являлся ключом к главной крепости. Сухопутным войскам при поддержке корабельной и береговой артиллерии надлежало брать приступом передовые укрепления.
 Портрет адмирала Ф.Ф. Ушакова. Литография |
И вот 18 (29) февраля с первым благоприятным ветром, как и было определено приказом, начался штурм. В семь часов утра по сигналу с флагманского корабля соединенная эскадра снялась с якоря и под всеми парусами стала подходить к береговым батареям острова Видо, ведя по ним непрерывный огонь. Первыми вступили в бой фрегаты «Казанская Богородица» и «Херим-Капитана». Подойдя на дистанцию картечного выстрела к батарее, расположенной на северо-западной оконечности острова, они обрушили на нее град ядер. Затем и другие корабли эскадры подошли к оставшимся четырем батареям и, встав на шпринг, начали их обстрел. Таким образом, корабли и фрегаты заняли свои места по диспозиции и образовали две линии, первую из которых занимали русские корабли. |
Четко прослеживая ход начавшегося сражения, Ушаков, находясь на «Св. Павле», в сопровождении фрегата обошел весь строй и, подойдя вплотную к берегу, начал обстрел самой мощной батареи острова Видо. Одновременно начался обстрел и основной крепости с береговых батарей, установленных в северной и южной частях Корфу.
Согласно генеральному плану корабль капитана 1 ранга «Св. Петр» и фрегат «Наварахия», оставаясь на ходу, вплотную подошли к порту и завязали перестрелку со стоявшим там кораблем «Леандр» и фрегатом «Брюне». Точным огнем с русских судов французские корабли практически были выведены из строя, а несколько галер с находящимися на них войсками, предназначенными для подкрепления гарнизона Видо, потоплены.
К 10 часам утра атака соединенных сил стала общей, и уже к 11 часам канонада с французских батарей заметно ослабла. Вот как описывает этот момент участник событий Егор Метакса: «Беспрерывная, страшная стрельба и гром больших орудий приводили в трепет все окрестности. Видо, можно сказать, был весь взорван картечами, и не только окопы... не осталось дерева, которое не было бы повреждено сим ужасным железным градом. В одиннадцать часов пушки с батарей французских были сбиты, все люди, их защищавшие, погибли, прочие же, приведенные в страх, кидались из куста в куст, не зная, куда укрыться».
В это же время на флагманском корабле был поднят сигнал к высадке десанта, который заблаговременно был посажен на гребные суда. Под прикрытием корабельной артиллерии галеры пошли к двум противоположным сторонам Видо. Несмотря на упорное сопротивление осажденных и огонь стоящих у берега мелких судов, десант численностью 2172 человека закрепился между батареями и пошел далее к середине острова.
Турки, входившие в состав десанта, озлобленные упорным сопротивлением французов, принялись резать всех подряд, не щадя даже пленных, на защиту которых встали русские офицеры.
К 14 часам остров Видо был взят. В плен попали 422 человека, из них 20 офицеров и комендант крепости бригадный генерал Пиврон. Однако со взятием Видо штурм Корфу не закончился. Центр сражения переместился на главную крепость, обстрел которой продолжался с южной и северной батарей, а также с пяти кораблей. Вначале на штурм наружных укреплений Корфу пошли албанцы, но осажденные выстояли. Тогда в атаку поднялись русско-турецкие войска и вытеснили французов, заставив их укрыться в главной крепости.
Взятие Видо, укреплений Св. Авраама и Сальвадора решило участь остальных крепостей Корфу. Командующий французским гарнизоном генерал Шабо, потеряв около 1000 человек и видя бесполезность дальнейшего сопротивления, направил Ушакову послание:
«Господин адмирал!
Мы полагаем, что бесполезно подвергать опасности жизнь нескольких сотен храбрых русских, турецких и французских солдат в борьбе за обладание Корфу. Вследствие этого мы предлагаем Вам перемирие на срок, который Вы найдете нужным для установления условий сдачи этой крепости».
Послание Шабо было доставлено на флагманский российский корабль шлюпкой под французским и российским флагами. Адъютант французского генерала с двумя офицерами передал его Ушакову. Сразу же после этого Федор Федорович отдал приказ о прекращении огня на 24 часа и отправил к Шабо своего адъютанта лейтенанта П.И. Балабина (впоследствии генерал-майор, командир 1-го округа жандармов) с условиями капитуляции. В результате 20 февраля (3 марта) «на российском адмиральском корабле «Св. Павел» акт о капитуляции крепости Корфу был подписан. Под документом свои подписи поставили: с французской стороны — Грувель, Дюфур, Карез, Вирт, а со стороны союзников — вице-адмирал Ушаков и Кадыр-бей. «Вышеподписанная капитуляция ратифицирована и принята именем французского правления нижеподписавшимися: Генеральный комиссар Исполнительной Директории Французской республики Дюбуа и дивизионный генерал Шабо. Печати приложены: Кадыр-бея, вице-адмирала Ушакова, Дюбуа и Шабо».
Согласно условиям капитуляции французы, сдав крепость Корфу, вместе со всеми бывшими при ней кораблями, магазинами, арсеналами и прочими припасами, обязались под честное слово не служить против России и ее союзников в течение 18 месяцев. В полдень 22 февраля (5 марта) французские войска численностью 2931 человек вышли из крепости и, сложив оружие и знамена перед строем русско-турецких войск, стали готовиться для отправки в Тулон. Это, однако, не коснулось 100 пленных евреев, вместе с французами защищавших Корфу. Они были отправлены турками в Константинополь. Потери со стороны русско-турецких войск были незначительны.
Лейтенант Ратманов привез на флагманский корабль и передал командующему французское знамя и ключи от крепости, куда вошли только русские моряки. В крепости победителям досталось 105 мортир, 21 гаубица, 503 пушки, 4105 ружей, 1224 бомбы, 105 884 ядер, 620 книппелей, 572 420 ружейных патронов, 2574 пуда пороха. В порту Корфу были взяты линейный корабль «Леандр», фрегат «Брюне», полака, бомбардирское судно, две галеры, четыре полугалеры и три купеческих судна.
Это был день великого торжества адмирала Ушакова, торжества его военного таланта и твердой воли, поддержанных храбростью и искусством его подчиненных, их доверием к своему победоносному предводителю и его уверенностью в их непоколебимое мужество. Это был день торжества русского духа.
Штурм Корфу явил собой образец до конца продуманной и логически завершенной военно-морской операции. И, конечно же, эта грандиозная победа не могла бы стать реальностью без той самоотверженности, с которой русские моряки блокировали и штурмовали бастионы Корфу. Несмотря на все тяготы и лишения, русские воины выстояли и победили.
Великий русский полководец , узнав о победе при Корфу, воскликнул: «Великий Петр наш жив! Что он по разбитии в 1714 году шведского флота при Аландских островах произнес, а именно: «Природа произвела Россию только одну; она соперницы не имеет!» — то и теперь мы видим. Ура! Русскому флоту! Я теперь говорю сам себе: «Зачем не был я при Корфу хотя мичманом?»
Поздравил Ушакова и английский адмирал Горацио Нельсон: «С усердием поздравляю Ваше Превосходительство с победою Корфы. Уверяю вас, что слава оружия верного союзника столь же для меня лестна, как и слава моего государя».
Весть о взятии Корфу долетела до Константинополя 5 марта (16 марта). Радостное известие с ключами от крепости и другими трофеями доставил в столицу реал-бей Феттах. В тот же час эта весть разнеслась по городу, «произведя всеобщую радость с похвалами вице-адмиралу Ушакову».
При этом Феттах-бей не переставал повсюду хвалить русских солдат и матросов за их дисциплину и храбрость, «присовокупляя, что чрез обращение с оными турецких матрозов и они довольно навыкли к послушанию».
Через два дня в доме реиз-эфенди состоялась конференция с участием российского посланника В.С. Томары. После обыкновенных приветствий реиз-эфенди с радостью сообщил российскому посланнику, что «приятная весть о сдаче крепостей Корфу и взятие приступом важных постов Видо и Сальвадора и великие услуги в том вице-адмиралом Ушаковым оказанные, произвели всеобщее удовольствие и к нему почтение».
Затем Атыф-Ахмет развернул свиток с посланием султана и передал его переводчику. В нем говорилось: «Ревность и услуга, Российским Адмиралом Ушаковым обще с определенными начальниками моими при завоевании бывших Венецианских островов и особливо крепости Корфу оказанные, есть пред нами весьма благоугодно. Господь да благословит Его щастием! Таковое удовольствие мое Р. Ефенди должен изъявить Г. Посланнику с тем, чтобы он особенно донес о том Всероссийскому Императору. Всевышний союзных держав оружие да благословит всегда победами над врагами их».
Чтобы ознаменовать перед публикой услуги, оказанные вице-адмиралом Ушаковым, султан прислал для него бриллиантовый челенг, соболью шубу и 1000 червонцев на мелкие расходы, а для команды — 3500 червонцев.
Челенг (золотое перо, усыпанное бриллиантами), подаренный турецким султаном
Ф.Ф. Ушакову
Василий Степанович Томара, изъявляя удовольствие за столь лестную оценку заслуг вице-адмирала Ушакова, вручил реиз-эфенди письмо Ушакова к верховному визирю, в котором Фёдор Фёдорович отмечал усердие в службе Кадыр-бея и расторопность патрон-бея.
Поблагодарив российского посланника, реиз-эфенди продолжил «приписывать великие похвалы» Ушакову за его предприимчивость и знания. При этом он попросил Томару прислать через русского адмирала план всех укреплений острова Корфу, «потому что многие знающие оные почитали взятие острова Видо делом многотрудным, а Сальвадора — невозможным. После чего Измет-бей пересказывал разные неудачные предприятия со стороны Оттоманской Империи на овладение крепостями острова Корфу, что после того были оные еще укреплены венецианцами, а потом более французами, и что взятию оных не поверят сначала в Европе».
В ответ Томара не без удовольствия отметил: «Есть многие уважения, которые должны учинить нам весьма приятным сие приобретение. Во-первых, это малость средств, употребленных на оное, ибо тут оказывается, что одно из сильнейших укреплений в Европе взято силою без армии, без осадной артиллерии, без открытия траншей и, словом, без всего того, что почитается необходимым в атаке крепостей, даже самых посредственных. А с другой стороны, в десятилетнюю войну сие есть первое завоевание области, составляющей часть республики единой и нераздельной. Сие на деле доказывает, что где есть прямая воинская храбрость и единомыслие, там французов побеждать не только не трудно, но и легко».
В знак благодарности русскому адмиралу верховный визирь по повелению султана направил фирман с похвалой, который был публично зачитан в турецкой эскадре. И даже битый Ушаковым капудан-паша Кючук-Гуссейн всячески «выхвалял» его подвиги и говорил о том, что если бы он был на месте Кадыр-бея, то «подал бы пример послушания к командующему российской эскадрой».
Поздравил Ушакова и сам российский посланник. 17 марта (28 марта) он писал: «Примите, милостивый государь мой, всеискреннейшее мое поздравление, изъявляемое Вам с чувствами подданного единого с Вами Государя и сына единого же Отечества. Одержанная Вами победа утвердит упование всей благомыслящей Эвропы, что оружие наше превозможет и силы, и козни извергов, устремившихся на порабощение рода человеческого. И в самом деле, завоевание островов Егейских, довершенное Вами без армии, без артиллерии и, что больше, без хлеба представляет не только знаменитый воинский подвиг, но и первое в столь долговременную войну отторжение целого члена Республики, наименовавшейся единою и нераздельною...». А в донесении канцлеру А.А. Безбородко от 1 апреля Василий Степанович отметил: «Вице-адмирал Ушаков не ушел обыкновенной участи по делам греческим. И турки, и иностранцы, присутствующие при взятии крепостей и знающие малость средств и недостатки соединенной эскадры, превозносят его вице-адмирала похвалами и храбрость войск наши ставят главным упором надеяния в сей войне».
Медаль, отчеканенная в честь Ф.Ф. Ушакова в Греции. Центральный военно-морской музей
О знаменитой победе написал он и российскому посланнику в Вене А.К. Разумовскому, замечая при этом, что «важность сего приобретения и образ, коим оное последовало, усугубляет удовольствие всякого сына Отечества».
Однако, несмотря на это, имела место его явная недооценка российским императором. Еще не имея известий о взятии острова, Павел I в своем рескрипте от 14 (25) марта на имя Ушакова писал: «Весь флот должно теперь иметь в движении и действии, не занимаясь одним только маловажным пунктом атакою Корфу». Поэтому отчасти становится понятным, почему император за столь знатную победу ограничился лишь изданием указа Адмиралтейств-коллегии о пожаловании Ф.Ф. Ушакова чином адмирала.
После блистательной победы Федор Федорович с горечью писал: «Мы не желаем никакого награждения, лишь бы только служители наши, столь верно и ревностно служащие, не были бы больны и не умирали с голоду». Каждый из них был героем, и никто не был забыт своим командующим.
В отличие от российского монарха, в Европе «были весьма изумлены» падением считавшейся неприступной крепости. А потому взятие Корфу соединенной эскадрой имело большой политический резонанс, значительно укрепивший уверенность стран антифранцузской коалиции в общем успехе.
Таким образом, покорение о. Корфу завершило собой освобождение Ионических островов от французов и позволило силам коалиции полностью контролировать ситуацию в Средиземном море. Кроме того, штурм считавшейся неприступной приморской крепости красной строкой вписан в историю отечественной школы военно-морского искусства.
Памятник адмиралу Ф.Ф. Ушакову в г. Керкира (о. Корфу, Греция). Автор мемориальной композиции - российский скульптор В. Айдинов
Владимир Овчинников,
ведущий научный сотрудник
Научно-исследовательского института (военной истории)
Военной академии Генерального штаба ВС РФ
Александр Самсонов Сражение за Корфу
Построенная венецианцами крепость Корфу считалась наиболее мощной из французских цитаделей на Ионических островах. Местный гарнизон насчитывал более 3,5 тыс. человек.
Город Корфу располагался на восточном побережье острова между «морской» венецианской «Старой крепостью» (Палео Фрурио), отделённой от города искусственным рвом с морской водой, и «береговой» «Новой крепостью» (Нео Фрурио), укрепленной французами. С моря город прикрывали бастионы острова Видо.
«Старая крепость» (Палео Фрурио) в наши дни
Фотография Антона Дергачева
«Новоя крепость» (Нео Фрурио) в наши дни
Фотография Антона Дергачева
Блокаду и штурм Корфу осуществляла объединённая русско-турецкая эскадра в составе 23 линейных кораблей и фрегатов, 1,7 тыс. морских гренадеров, 4,2 тыс. турецких войск и двух тысяч греческих ополченцев.
Антифранцузская коалиция России, Турции и Англии была вынужденной. Монархии, ранее не замеченные в военном сотрудничестве, объединились против революционной «заразы». Коллегой Ушакова по средиземноморской кампании был английский адмирал Горацио Нельсон. Временный «брак по расчету» был далеко от идеала, сопровождался не только интригами. В этом принимала участие и Эмма Гамильтон, любовница английского адмирала.
1 марта 1799 года после длительной блокады русская эскадра под командованием вице-адмирала Федора Ушакова начали сражение за цитадель Корфу. Основной силой десанта были русские моряки и гренадеры. Успех операции обеспечивала мощная корабельная артиллерия. Десант овладел бастионами противника на укреплённом острове Видо, после этого начался штурм Новой крепости на Корфу. 3 марта французский гарнизон капитулировал. Всего было взято в плен 2931 человек, в том числе четыре генерала. Трофеями победителей стали военные корабли, более 600 пушек, 137 тыс. ядер и другое вооружение. Потери союзников составили около 300 человек убитыми и ранеными, из которых 130 русских, 168 турок и албанцев.
Штурмом Корфу завершилось освобождение от французских войск Ионических островов, что имело большое военно-политическое значение. Штурм бастионов вошел в историю как относительно редкий случай взятия островной цитадели силами морского десанта .
Русский флот получил мощную военную базу в Восточном Средиземноморье. На освобождённых островах под временным протекторатом России и Турции была создана Республика Семи Островов, в течение нескольких лет служившая опорной базой для русской средиземноморской эскадры.
После успешного штурма Корфу Ушаков отправил две эскадры к Анконе и к берегам Неаполитанского королевства. 4 мая 1799 года в Бриндизи был высажен отряд капитан-лейтенанта Григория Белли в составе 550 солдат, который очистил побережье от неприятеля и двинулся к Неаполю, где вместе с союзниками участвовал в штурме города. Впоследствии шотландец по происхождению Григорий Беллини стал российским контр-адмиралом.
По просьбе неаполитанского короля в Неаполь для охраны порядка в городе было направлено 3 русских фрегата. Сам Ушаков с эскадрой направился к Сицилии в Палермо для встречи с адмиралом Нельсоном, откуда 25 августа оба адмирала отбыли в Неаполь.
Нельсон, убедившись, что со своими войсками ему не взять Мальты, предложил Ушакову принять участие в осаде. После ремонта кораблей в Корфу 10 апреля 1800 года было получено повеление из Санкт-Петербурга содействовать англичанам в осаде Мальты. Но 15 июня Австрия подписала перемирие с Францией, и российский император Павел I приказал вести эскадру в Черное море. 26 октября 1800 года эскадра вернулась в Севастополь.
За два с половиной года похода российская эскадра не потеряла ни одного корабля. В результате экспедиции Россия обрела военную базу на Средиземном море, усилив своё присутствие в этом регионе.
Русский флотоводец, адмирал Федоров Ушаков (1745 - 1817) был командующим молодым Черноморским флотом (1790 - 1792). После вступления Российской Империи совместно с Оттоманской Портой в антифранцузскую коалицию, вице-адмиралу Ушакову было поручено возглавить Средиземноморскую экспедицию (1798 - 1800). Одной из основных задач объединённой русско-турецкой эскадры было освобождение от французов стратегически важных Ионических островов, что и было достигнуто. Русская эскадра не потеряла в боях ни одного корабля, ни один моряк не попал в плен. Турки с почтением называли русского командующего «Ушак-паша». Адмирал стал автором первой греческой конституции.
За штурм Корфу Ушаков был произведен императором Павлом Первым в адмиралы и награжден бриллиантовыми знаками ордена святого Александра Невского . Правительство Республики Семи Соединенных Островов за освобождение их от неприятеля и восстановление порядка преподнесло адмиралу Ушакову золотую шпагу с алмазами. Неаполитанский король наградил адмирала орденом святого Януария 1-й степени, а турецкий султан высшей наградой Османской империи. Этот серебряный знак отличия (челенк) для тюрбана был усыпан драгоценные камнями, имел форму цветка с лепестками, от которого отходило 13 лучей.
На острове Корфу установлен памятник адмиралу Ушакову и есть улица его имени. Ежегодно с 2002 года проходят Дни памяти русского адмирала. В 2013 года установлен бронзовый бюст адмиралу на греческом острове Закинтос у стен храма Святого Дионисия и в Мессине (Сицилия, Италия), где также имеется Площадь русских моряков.
В 2001 году Русской православной церковью адмирал причислен к лику святых как праведный воин Феодор Ушаков.
***
Адмиралу Ушакову посвящена историко-биографическая художественная кинодилогия «Адмирал Ушаков» и «Корабли штурмуют бастионы» (СССР, 1953, режиссёр — Михаил Ромм).
Фильмы были созданы по инициативе командующего советского ВМФ адмирала Н. Г. Кузнецова, чтобы заявить роль Ушакова в истории российского флота и обосновать утверждение Ордена Ушакова как главного флотоводческого ордена, что вызвало неоднозначную оценку среди советских моряков. Сценарий фильма по вопросам внешней политики Российской империи того период корректировался руководством ВМФ и МИД СССР.
Фильм «Корабли штурмуют бастионы» в основном правдиво воспроизводит штурм занятых французами Ионических островов и цитадели Корфу в 1799 году.
Съёмки проводились в бывшей Акккерманской крепости в Белгороде-Днестровском.
220 лет со дня взятия крепости Корфу соединённой эскадрой адмирала Ушакова.
1 марта 1799 года объединенная русско-турецкая эскадра под командованием Фёдора Ушакова приступила к штурму французских укреплений на острове Корфу в Ионическом море, в результате которого французский гарнизон капитулировал.
Штурм крепости на Корфу явился ярким примером хорошо спланированных и согласованных действий кораблей и десанта.
Взятие Корфу и других Ионических островов имело большое военное и политическое значение. На островах под протекторатом России и Турции были образована Республика Семи Островов. Россия приобрела на Средиземном море военную базу, которую успешно использовала в войне.
Действия адмирала Ушакова оказали существенную помощь армии Александра Суворова в Северной Италии.
Военные историки Минобороны подготовили интересный материал об этом великом сражении: 
А. М. Самсонов. Штурм острова Корфу. 1996 г.
Важный стратегический пункт Ионического архипелага в Средиземном море - остров Корфу был занят французскими войсками в начале июня 1797 года.
Остров лежал параллельно албанскому берегу и был отделен от него достаточно широким проливом. Город, где находилась крепость, располагался на узком мысу пролива. С давних времен Корфу считался ключом к Адриатике и всякий старался завладеть им, потому за свою многовековую историю был хорошо укреплен. Его бастионы считались неприступными. Они состояли из двойной крепостной ограды с сухими рвами.
Главная крепость Корфу, защищаемая трехтысячным гарнизоном, имела 650 крепостных орудий. К главной крепости примыкали две другие: к востоку - старая, к западу - новая. Со стороны берега главную крепость прикрывали форты Авраама, Сан-Сальвадора, правый фланг которого примыкал к морю, и редут Св. Рокка, прикрывавший подступы к обоим фортам. На оконечности мыса с высоким и крутым утесом была расположена цитадель, отделенная от города глубоким и широким рвом.
С моря крепость прикрывал хорошо укрепленный остров Видо, на котором были расположены пять батарей. Гарнизон острова состоял из 500 человек. На подходах к Видо со стороны моря были поставлены боновые заграждения с железными цепями. В гавани между Корфу и Видо стояли уцелевший после Абукирского сражения 74-пушечный корабль «Женере», 50-пушечный пленный английский корабль «Леандр», фрегат «Брюне», бомбардирский корабль, две галеры и четыре полугалеры.
Карта острова Корфу
Силы соединенной русско-турецкой эскадры на Средиземном море под общим руководством вице-адмирала Ф. Ф. Ушакова состояли из десяти линейных кораблей, 13 фрегатов, семи малых судов и 14 канонерских лодок.
Перед прибытием к островам соединенной эскадры генеральный комиссар французской исполнительной Директории в Ионическом архипелаге Дюбуа дал распоряжение перевести значительную часть войск с островов Занте, Кефалония, Цериго и Св. Мавры на Корфу, где он был намерен защищаться «до самой крайности».
Взять такую крепость сходу не представлялось возможным, так как для этого нужны были значительные силы и специальная подготовка. Поэтому капитан 1 ранга И. А. Селивачев, прибывший к Корфу 24 октября (4 ноября) 1798 года с вверенным ему отрядом из пяти кораблей и трех фрегатов, принял решение организовать блокаду острова с целью подготовки к решающему штурму.
В начале ноября Ушаков, лично прибыв к Корфу, стал подтягивать к острову дополнительные силы с уже освобожденных островов и 6 ноября приступил к методичной его осаде. Как при взятии Занте и Св. Мавры, на берег были высажены два отряда: с севера - 128 человек под командой капитана Кикина и с юга - 19 человек под командой лейтенанта М. И. Ратманова (впоследствии вице-адмирала). При содействии местных жителей, из которых был сформирован отряд в 1,6 тыс. человек, им удалось построить осадные батареи.
Для более тесной блокады и подготовки к штурму Ушакову не хватало сухопутных войск. А пока в ожидании обещанных 17 тыс. албанцев русский адмирал мог рассчитывать только на свои силы и на помощь греков. Корфиоты были готовы дать в его распоряжение 10–15 тыс. человек, но их пугало присутствие на эскадре турок, зверства которых им были хорошо известны.
По этому поводу Ф. Ф. Ушаков с горечью писал Павлу I:
Если бы я имел со мною один только полк российского сухопутнаго войска для десанта, непременно надеялся бы я Корфу взять совокупно вместе с жителями, которые одной только милости просят, чтобы ничьих других войск, кроме наших, к тому не употреблять.
Корабли соединенной эскадры перекрыли все выходы из Корфиотского залива: с юга силами трех кораблей и фрегата, с севера - кораблем и тремя фрегатами. 14 (25) ноября на северный берег был высажен десант из 128 морских солдат и артиллеристов под командованием капитана Кикина, которые на другой же день устроили батарею из девяти орудий против укрепления Св. Авраама. 18 (29) ноября на южной части острова был высажен десант из 13 солдат и шести артиллеристов.
Ввиду невозможности противостоять морским силам соединенной эскадры, французы стали предпринимать активные действия против береговых батарей. 20 ноября (1 декабря) успешной вылазкой ими была захвачена южная батарея. Попытка же захватить северную батарею окончилась неудачей. Понеся большие потери, они вынуждены были вернуться в крепость и отказаться от активных действий, уповая на мощные бастионы и прибытие войск из Анконы.
И действительно, из Анконы вышли три бывших венецианских 64-пушечных корабля с несколькими транспортными судами, на борту которых находились 3 тыс. человек десантного войска. Но, узнав о положении дел на Корфу, они взяли обратный курс. Таким образом, французский гарнизон остался полностью отрезанным от внешнего мира.
Но обстановка была тяжелой и для соединенной эскадры. По договоренностям союзных держав она должна была снабжаться турецкой стороной, однако вразрез этим договоренностям турки, по существу, саботировали поставки, в результате чего эскадра терпела «крайнюю нужду» буквально во всем.
По этому поводу Ф. Ф. Ушаков писал российскому чрезвычайному посланнику и полномочному министру в Константинополь тайному советнику В. С. Томаре:
Из всей древней истории не знаю и не нахожу я примеров, чтобы когда какой флот мог находиться в отдаленности без всяких снабжений и в такой крайности, в какой мы теперь находимся.
Ситуация осложнялась и необычно холодной для этих мест погодой, из-за которой блокаду приходилось вести в невыносимых условиях. Но даже в этой тяжелой обстановке русские моряки, беспредельно доверяя своему любимому адмиралу, не падали духом. «Наши служители, - писал Фёдор Фёдорович, - от ревности своей и, желая угодить мне, оказывали на батареях необыкновенную деятельность: они работали и в дождь, и в мокроту или же обмороженные в грязи, но все терпеливо сносили и с великой ревностью старались».
К концу года из Севастополя в Корфу прибыли два 74-пушечных корабля и три вспомогательных судна под командованием контр-адмирала П. В. Пустошкина, и, таким образом, соединенная эскадра состояла уже из 12 линейных кораблей и 11 фрегатов.
23 января (3 февраля) 1799 года на южной стороне острова началась установка новых батарей, которые состояли из 13 больших и трех меньших орудий и семи мортир разного калибра.
Наблюдая интенсивные приготовления русско-турецких войск, осажденные начали терять надежду на помощь. Тогда командир французского корабля «Женере» капитан Лежойль, неоднократно предпринимавший попытки с боем вырваться из крепости, вновь вызвался прорвать блокаду и уйти в Анкону за подкреплением. Для этой цели в ночь на 26 января (6 февраля) французами была совершена отвлекающая вылазка. В это время «Женере» с «вычерненными» парусами в сопровождении галеры вышел из порта, прорвался через отряд реал-бея с северной стороны бухты и ушел в море.
К середине февраля благодаря твердым требованиям и в то же время тонкой дипломатической деятельности Ушакову удалось добиться от турецких правителей доставки 4250 воинов-албанцев. Хотя это была всего лишь четверть обещанного, тем не менее, командующий начал интенсивную подготовку к решающему штурму крепости.
14 (25) февраля Ушаков начал последние приготовления к штурму. Он отдал приказ обучать матросов и солдат приемам преодоления различных преград и штурму укреплений. В большом количестве изготавливались штурмовые лестницы. Непосредственно самим командующим были разработаны 132 условных сигнала для управления кораблями и десантом во время штурма.
17 (28) февраля, когда предварительная подготовка была закончена, Ф. Ф. Ушаков на «Св. Павле» собрал совет флагманов и капитанов. На совете были поставлены конкретные задачи и зачитан приказ о штурме Корфу с указанием мест высадки десанта. Согласно приказу, специально выделенный отряд кораблей должен был нейтрализовать действия французских судов по доставке подкрепления с Корфу на Видо и на Видо направить основной удар силами флота, так как именно он являлся ключом к главной крепости. Сухопутным войскам при поддержке корабельной и береговой артиллерии надлежало брать приступом передовые укрепления.
И вот 18 (29) февраля с первым благоприятным ветром, как и было определено приказом, начался штурм. В семь часов утра по сигналу с флагманского корабля соединенная эскадра снялась с якоря и под всеми парусами стала подходить к береговым батареям острова Видо, ведя по ним непрерывный огонь. Первыми вступили в бой фрегаты «Казанская Богородица» и «Херим-Капитана». Подойдя на дистанцию картечного выстрела к батарее, расположенной на северо-западной оконечности острова, они обрушили на нее град ядер. Затем и другие корабли эскадры подошли к оставшимся четырем батареям и, встав на шпринг, начали их обстрел. Таким образом, корабли и фрегаты заняли свои места по диспозиции и образовали две линии, первую из которых занимали русские корабли.
Четко прослеживая ход начавшегося сражения, Ушаков, находясь на «Св. Павле», в сопровождении фрегата обошел весь строй и, подойдя вплотную к берегу, начал обстрел самой мощной батареи острова Видо. Одновременно начался обстрел и основной крепости с береговых батарей, установленных в северной и южной частях Корфу.
Согласно генеральному плану корабль капитана 1 ранга Д. Н. Сенявина «Св. Петр» и фрегат «Наварахия», оставаясь на ходу, вплотную подошли к порту и завязали перестрелку со стоявшим там кораблем «Леандр» и фрегатом «Брюне». Точным огнем с русских судов французские корабли практически были выведены из строя, а несколько галер с находящимися на них войсками, предназначенными для подкрепления гарнизона Видо, потоплены.
К 10 часам утра атака соединенных сил стала общей, и уже к 11 часам канонада с французских батарей заметно ослабла. Вот как описывает этот момент участник событий Егор Метакса:
Беспрерывная, страшная стрельба и гром больших орудий приводили в трепет все окрестности. Видо, можно сказать, был весь взорван картечами, и не только окопы… не осталось дерева, которое не было бы повреждено сим ужасным железным градом. В одиннадцать часов пушки с батарей французских были сбиты, все люди, их защищавшие, погибли, прочие же, приведенные в страх, кидались из куста в куст, не зная, куда укрыться.
В это же время на флагманском корабле был поднят сигнал к высадке десанта, который заблаговременно был посажен на гребные суда. Под прикрытием корабельной артиллерии галеры пошли к двум противоположным сторонам Видо. Несмотря на упорное сопротивление осажденных и огонь стоящих у берега мелких судов, десант численностью 2172 человека закрепился между батареями и пошел далее к середине острова.
Турки, входившие в состав десанта, озлобленные упорным сопротивлением французов, принялись резать всех подряд, не щадя даже пленных, на защиту которых встали русские офицеры.
К 14 часам остров Видо был взят. В плен попали 422 человека, из них 20 офицеров и комендант крепости бригадный генерал Пиврон. Однако со взятием Видо штурм Корфу не закончился. Центр сражения переместился на главную крепость, обстрел которой продолжался с южной и северной батарей, а также с пяти кораблей. Вначале на штурм наружных укреплений Корфу пошли албанцы, но осажденные выстояли. Тогда в атаку поднялись русско-турецкие войска и вытеснили французов, заставив их укрыться в главной крепости.
Взятие Видо, укреплений Св. Авраама и Сальвадора решило участь остальных крепостей Корфу. Командующий французским гарнизоном генерал Шабо, потеряв около 1 тыс. человек и видя бесполезность дальнейшего сопротивления, направил Ушакову послание:
Господин адмирал! Мы полагаем, что бесполезно подвергать опасности жизнь нескольких сотен храбрых русских, турецких и французских солдат в борьбе за обладание Корфу. Вследствие этого мы предлагаем Вам перемирие на срок, который Вы найдете нужным для установления условий сдачи этой крепости.
Послание Шабо было доставлено на флагманский российский корабль шлюпкой под французским и российским флагами. Адъютант французского генерала с двумя офицерами передал его Ушакову. Сразу же после этого Федор Федорович отдал приказ о прекращении огня на 24 часа и отправил к Шабо своего адъютанта лейтенанта П. И. Балабина (впоследствии генерал-майор, командир 1-го округа жандармов) с условиями капитуляции. В результате 20 февраля (3 марта) «на российском адмиральском корабле «Св. Павел» акт о капитуляции крепости Корфу был подписан. Под документом свои подписи поставили: с французской стороны - Грувель, Дюфур, Карез, Вирт, а со стороны союзников - вице-адмирал Ушаков и Кадыр-бей. «Вышеподписанная капитуляция ратифицирована и принята именем французского правления нижеподписавшимися: Генеральный комиссар Исполнительной Директории Французской республики Дюбуа и дивизионный генерал Шабо. Печати приложены: Кадыр-бея, вице-адмирала Ушакова, Дюбуа и Шабо».
Согласно условиям капитуляции, французы, сдав крепость Корфу, вместе со всеми бывшими при ней кораблями, магазинами, арсеналами и прочими припасами, обязались под честное слово не служить против России и ее союзников в течение 18 месяцев. В полдень 22 февраля (5 марта) французские войска численностью 2931 человек вышли из крепости и, сложив оружие и знамена перед строем русско-турецких войск, стали готовиться для отправки в Тулон. Это, однако, не коснулось 100 пленных евреев, вместе с французами защищавших Корфу. Они были отправлены турками в Константинополь. Потери со стороны русско-турецких войск были незначительны.
Лейтенант Ратманов привез на флагманский корабль и передал командующему французское знамя и ключи от крепости, куда вошли только русские моряки. В крепости победителям досталось 105 мортир, 21 гаубица, 503 пушки, 4105 ружей, 1224 бомбы, 105 884 ядер, 620 книппелей, 572 420 ружейных патронов, 2574 пуда пороха. В порту Корфу были взяты линейный корабль «Леандр», фрегат «Брюне», полака, бомбардирское судно, две галеры, четыре полугалеры и три купеческих судна.
Это был день великого торжества адмирала Ушакова, торжества его военного таланта и твердой воли, поддержанных храбростью и искусством его подчиненных, их доверием к своему победоносному предводителю и его уверенностью в их непоколебимое мужество. Это был день торжества русского духа.
Штурм Корфу явил собой образец до конца продуманной и логически завершенной военно-морской операции. И, конечно же, эта грандиозная победа не могла бы стать реальностью без той самоотверженности, с которой русские моряки блокировали и штурмовали бастионы Корфу. Несмотря на все тяготы и лишения, русские воины выстояли и победили.
Великий русский полководец А. В. Суворов, узнав о победе при Корфу, воскликнул:
Великий Петр наш жив! Что он по разбитии в 1714 году шведского флота при Аландских островах произнес, а именно: «Природа произвела Россию только одну; она соперницы не имеет!» - то и теперь мы видим. Ура! Русскому флоту! Я теперь говорю сам себе: «Зачем не был я при Корфу хотя мичманом?»
Поздравил Ушакова и английский адмирал Горацио Нельсон:
С усердием поздравляю Ваше Превосходительство с победою Корфы. Уверяю вас, что слава оружия верного союзника столь же для меня лестна, как и слава моего государя.
Весть о взятии Корфу долетела до Константинополя 5 марта (16 марта). Радостное известие с ключами от крепости и другими трофеями доставил в столицу реал-бей Феттах. В тот же час эта весть разнеслась по городу, «произведя всеобщую радость с похвалами вице-адмиралу Ушакову».
При этом Феттах-бей не переставал повсюду хвалить русских солдат и матросов за их дисциплину и храбрость, «присовокупляя, что чрез обращение с оными турецких матросов и они довольно навыкли к послушанию».
Через два дня в доме реиз-эфенди состоялась конференция с участием российского посланника В. С. Томары. После обыкновенных приветствий реиз-эфенди с радостью сообщил российскому посланнику, что «приятная весть о сдаче крепостей Корфу и взятие приступом важных постов Видо и Сальвадора и великие услуги в том вице-адмиралом Ушаковым оказанные, произвели всеобщее удовольствие и к нему почтение».
Затем Атыф-Ахмет развернул свиток с посланием султана и передал его переводчику. В нем говорилось:
Ревность и услуга, Российским Адмиралом Ушаковым обще с определенными начальниками моими при завоевании бывших Венецианских островов и особливо крепости Корфу оказанные, есть пред нами весьма благоугодно. Господь да благословит Его щастием!
Таковое удовольствие мое Р. Ефенди должен изъявить Г. Посланнику с тем, чтобы он особенно донес о том Всероссийскому Императору. Всевышний союзных держав оружие да благословит всегда победами над врагами их.
Чтобы ознаменовать перед публикой услуги, оказанные вице-адмиралом Ушаковым, султан прислал для него бриллиантовый челенг, соболью шубу и 1000 червонцев на мелкие расходы, а для команды - 3500 червонцев.
Челенг (золотое перо, усыпанное бриллиантами), подаренный турецким султаном
Ф. Ф. Ушакову
Василий Степанович Томара, изъявляя удовольствие за столь лестную оценку заслуг вице-адмирала Ушакова, вручил реиз-эфенди письмо Ушакова к верховному визирю, в котором Фёдор Фёдорович отмечал усердие в службе Кадыр-бея и расторопность патрон-бея.
Поблагодарив российского посланника, реиз-эфенди продолжил «приписывать великие похвалы» Ушакову за его предприимчивость и знания. При этом он попросил Томару прислать через русского адмирала план всех укреплений острова Корфу, «потому что многие знающие оные почитали взятие острова Видо делом многотрудным, а Сальвадора - невозможным. После чего Измет-бей пересказывал разные неудачные предприятия со стороны Оттоманской Империи на овладение крепостями острова Корфу, что после того были оные еще укреплены венецианцами, а потом более французами, и что взятию оных не поверят сначала в Европе».
В ответ Томара не без удовольствия отметил:
Есть многие уважения, которые должны учинить нам весьма приятным сие приобретение. Во-первых, это малость средств, употребленных на оное, ибо тут оказывается, что одно из сильнейших укреплений в Европе взято силою без армии, без осадной артиллерии, без открытия траншей и, словом, без всего того, что почитается необходимым в атаке крепостей, даже самых посредственных.
А с другой стороны, в десятилетнюю войну сие есть первое завоевание области, составляющей часть республики единой и нераздельной. Сие на деле доказывает, что где есть прямая воинская храбрость и единомыслие, там французов побеждать не только не трудно, но и легко.
В знак благодарности русскому адмиралу верховный визирь по повелению султана направил фирман с похвалой, который был публично зачитан в турецкой эскадре. И даже битый Ушаковым капудан-паша Кючук-Гуссейн всячески «выхвалял» его подвиги и говорил о том, что если бы он был на месте Кадыр-бея, то «подал бы пример послушания к командующему российской эскадрой».
Примите, милостивый государь мой, всеискреннейшее мое поздравление, изъявляемое Вам с чувствами подданного единого с Вами Государя и сына единого же Отечества. Одержанная Вами победа утвердит упование всей благомыслящей Эвропы, что оружие наше превозможет и силы, и козни извергов, устремившихся на порабощение рода человеческого.
И в самом деле, завоевание островов Егейских, довершенное Вами без армии, без артиллерии и, что больше, без хлеба представляет не только знаменитый воинский подвиг, но и первое в столь долговременную войну отторжение целого члена Республики, наименовавшейся единою и нераздельною…
Вице-адмирал Ушаков не ушел обыкновенной участи по делам греческим. И турки, и иностранцы, присутствующие при взятии крепостей и знающие малость средств и недостатки соединенной эскадры, превозносят его вице-адмирала похвалами и храбрость войск наши ставят главным упором на деяния в сей войне.
Медаль, отчеканенная в честь Ф. Ф. Ушакова в Греции. Центральный военно-морской музей
О знаменитой победе написал он и российскому посланнику в Вене А. К. Разумовскому, замечая при этом, что «важность сего приобретения и образ, коим оное последовало, усугубляет удовольствие всякого сына Отечества».
Однако, несмотря на это, имела место его явная недооценка российским императором. Еще не имея известий о взятии острова, Павел I в. своем рескрипте от 14 (25) марта на имя Ушакова писал:
Весь флот должно теперь иметь в движении и действии, не занимаясь одним только маловажным пунктом атакою Корфу.
Поэтому отчасти становится понятным, почему император за столь знатную победу ограничился лишь изданием указа Адмиралтейств-коллегии о пожаловании Ф. Ф. Ушакова чином адмирала.
После блистательной победы Федор Федорович с горечью писал:
Мы не желаем никакого награждения, лишь бы только служители наши, столь верно и ревностно служащие, не были бы больны и не умирали с голоду.
Каждый из них был героем, и никто не был забыт своим командующим.
В отличие от российского монарха, в Европе «были весьма изумлены» падением считавшейся неприступной крепости. А потому взятие Корфу соединенной эскадрой имело большой политический резонанс, значительно укрепивший уверенность стран антифранцузской коалиции в общем успехе.
Таким образом, покорение о. Корфу завершило собой освобождение Ионических островов от французов и позволило силам коалиции полностью контролировать ситуацию в Средиземном море. Кроме того, штурм считавшейся неприступной приморской крепости красной строкой вписан в историю отечественной школы военно-морского искусства.
Памятник адмиралу Ф. Ф. Ушакову в г. Керкира (о. Корфу, Греция). Автор мемориальной композиции - российский скульптор В. Айдинов
