Всем нам хорошо известны стихи Есенина - Ты жива еще моя старушка... Там есть такие строки:
Ничего, родная, успокойся,
Это только тягостная бредь,
Что б тебя не видя умереть.
Однако в черновиках у Есенина есть и другой вариант этих стихов, который на мой взгляд, тоже достоин того, что бы его знали:
Ничего, родная, успокойся,
Это только тягостные сны,
Не такой уж горький я пропойца,
Я пьянею только от весны.
А вот стих Пастернака:
Гул затих, я вышел на подмостки,
Прислонясь к дверному косяку,
Я ловлю в далеком отлоголске,
Что случится, на моем веку...
В черновом варианте это звучало так:
Вот я весь. Я вышел на подмостки...
Сильно, да?
А вот последнее стихотворение Высоцкого:
И снизу лед, и сверху, маюсь между.
Пробить ли верх, иль пробуравить низ?
Конечно, всплыть и не терять надежду,
А там за дело, в ожиданьи виз.
Лед надо мною - надломись и тресни!
Я чист и прост, хоть я не от сохи,
Вернусь к тебе, как корабли из песни,
Все помня, даже старые стихи.
Я жив, двенадцать лет тобой храним.
Но есть и еще один вариант последних строк:
Мне меньше полувека, сорок с лишним,
Я жив, тобой и Господом храним.
Мне есть, что спеть, представ перед всевышним,
Мне есть, чем оправдаться перед ним.
На мой взгляд разница просто огромна.
А вот несколько неизвестных строк Высоцкого, из его черновиков разных лет.
Я ей Костика простил,
И хромого Славку,
Об одном ее просил,
Отпусти удавку....
...........................................
В энском царстве жил король –
Внёс в правленье лепту:
Был он абсолютный ноль
В смысле интелекту.
..................................................
Пытаются противники,
Рекорды повторить,
Но я такой спортивненький,
Что страшно говорить.
Сорняков, когда созреют,
Всякий опасается.
Дураков никто не сеет –
Сами нарождаются.
.................................................
Слухи по России верховодят
И со сплетней в терцию поют.
Ну а где-то рядом с ними ходит
Правда, на которую плюют.
...................................................
Не могу ни выпить, ни забыться.
Стих пришёл – и замысел высок.
Не мешайте, дайте углубиться!
Отрешиться дайте на часок.
А начиналось все буднично. Какие-то толчки, шевеление, непривычные звуки... Затем глаза резануло светом, а по телу прошлась волна холодного воздуха. И я стал членом общества.
Вокруг героический советский народ стремительно приближался к коммунизму, собаки уже бороздили космическое пространство, а империализм в бессильной злобе скрежетал на русский ядерный кулак.
Квартирка, в которую вскоре после реинкарнации доставили мое новое тело, была коммунальной. Входная дверь украшена виноградной гроздью звонков, кухня рассечена на сектора и пронзена бельевыми веревкам с вечным бельем на них, коридор увешан лыжами и велосипедами и на туалетной двери почетной грамотой висит график уборки «мест общего пользования».
Впрочем, ничего сатирически-типичного в отношениях в коммуналке не было – все соседи были достаточно лояльны и предупредительны друг к другу. Что удивительно, ибо квартира представляла собой скопление в одном месте людей очень даже противоположных жизненных историй.
Прямо около входной двери жила старушка по имени Ольга Устиновна. Она была не примечательна ничем, кроме того, что состояла в персональных пенсионерках. Состояла, говорили, за то, что какое-то время общалась с самим Лениным. Она нередко показывала мне какие-то потрепанные фотографии времен большевистского переворота, но я в то время был довольно-таки аполитичен и потому из всех рассказов соседки почерпнул лишь одно: с великим вождем я оказался связан всего лишь через одну общую знакомую.
А соседствовал с ней дяденька, про которого шептались, будто он бывший царский офицер. Дяденька тоже был на пенсии, но раньше работал в каком-то важном министерстве и крайне любил советскую власть, которая его не ликвидировала, а вовсе даже наоборот. Так что если верить, что духи наших знакомых незримо живут в нашей ауре, то Ленин с Колчаком, или, скажем, с Деникиным мирно делили коммунальную кухню, витая между моими описанными пеленками.
В следующей комнатке жила тихая семейка, разделившая с советской властью все самое дорогое. Состояла она из двух старушек – матери и дочери – и облезлого кота. Уже кот казался ровесником социалистического строительства, а уж старушки представлялись мне вовсе реликтовыми гоминидами. Не знаю, чем поделился с советской властью кот, а вот старушки – мужем (и, соответственно, отцом) и домом. Мужа советская власть забрала еще в 19-м году. Дом она забрала несколько позже. Но вся интрига заключалась в том, что это был тот самый дом, в котором мы все имели честь жить. Ибо до достопамятного выступления Ильича на втором съезде советов старушка была единоличной владелицей этой шестиэтажной недвижимости в центре Москвы и жила от сдачи квартир в ней обеспеченным людям. А славная коммуналка наша о шести комнатах была когда-то ее собственной квартирой. Личной.
Наша семья, хоть и появилась здесь гораздо позже зарождения социализма в одной отдельной взятой стране, некоторым образом также была причастна к утеснению буржуйки. Одна из стен нашей комнатки представляла собой новодел. Именно этой стенкой единственную оставленную недорезанной капиталистке комнату поделили надвое. Так что шестнадцатилетний командир полка Гайдар отдыхает – я свой вклад в дело торжества коммунизма внес еще до собственного рождения.
Сложная история России ХХ века иллюстрировалась в нашей квартире еще одной семьей. Это уже был плод от плоти советской власти, какой она стала к началу шестидесятых годов. Оптимистичные и веселые инженеры, полные светлых ожиданий и надежд, что так щедро обещало это звонкое время. Работа в ракетном "ящике", альпинизм, байдарки, гитара, Окуджава, споры по поводу освоения Вселенной… Что с ними стало потом, при Брежневе? А при Горбачеве, Ельцине? Что передумали, когда эти надежды сорвались, как сам символ шестидесятых, Юрий Гагарин – с неба и в болото?
Нет, при Брежневе вырастать было легче. Хотя бы без иллюзий...
Была в квартире представлена и мудрая национальная политика Советского государства. Прямо напротив нашей комнаты базировалась одинокая еврейская бабушка, настолько типично еврейская, что хоть в энциклопедию народов мира заноси. У нее был телевизор с громадной линзой над крошечным экраном и запах, который не встретишь нигде, кроме как в жилище наследников царя Соломона. Она была одинока и гостеприимна. Так что я лично жил с ней душа в душу – может быть, потому, что нужен ей был, дабы застегивать молнию на ее ботиках. В силу своей комплекции она согнуться для этого не могла.
Ну, и самыми дальними жили мы – вчетвером на одиннадцати квадратных метрах.
Поскольку родители по мере сил также участвовали в коммунистическом строительстве, то меня в положенное время изолировали от семьи и общества, сдав сначала в недельные ясли, а затем – в недельный же детсад. Таким образом, дома я бывал, как израильский солдат на побывке – только по воскресеньям.
И все же, несмотря на временную изоляцию от общества, та настоящая, пронзительная родина осталась на Покровке. Замкнутые дворики, где так славно было лазить по заборам и прыгать со строительных лесов. Густо населенные дома, вся мелочь из которых все дни проводила во дворе, где ссорилась и мирилась, составляла военно-исследовательские экспедиции в соседние дворы, играла в футбол и передавала друг другу нелегкой ценой добытые знания о взрослом мире. Чистые пруды с лебедями летом и катком зимой, где уже среди первоклассников завязывались первые романы. Сад Милютина с захватывающими аттракционами в виде высоких качелей и карусели, которую надо было вертеть самому. Бесконечный московский калейдоскоп Потаповских, Кривоколенных, Лялиных переулков…
А как не запомнить романтические – потому как были результатом прямого попадания немецкой бомбы – развалины дома на задах школы! Если иметь достаточно смелости и ловкости, то можно было по кирпичам оборванной стены забраться на второй и даже третий этаж, и там сесть в чьей-то комнате на краю обрубленного бомбой пола, свесив ноги вниз и мечтая побывать на войне.
Кто ж знал тогда, что через целую эпоху эта мечта станет явью…
С Центральным телеграфом связано первое осознание невозвратности упущенного в жизни. Это был цветник, наполненный женщинами самых разных возрастов и типов. Но поскольку мужчиной в полном смысле слова я еще не был, то так ни разу и не догадался, какие перспективы сулили намеки на интересное кино и просьбы посмотреть, что там снова случилось с телеграфным аппаратом. Нет, то есть я очень даже живо представлял себе всякое, но… В общем, не умел.
Впрочем, проработав там недолго, я перешел на 30-й завод, что бодро клепал авиационный щит родины и готов был воспользоваться моими скромными услугами по проверке-прозвонке бомбосбрасывателей и прочей вооруженной начинки блистательных МИГов.
Мне потом пришлось на себе испытать качество той работы. Качественно бомбочка оторвалась, что и говорить. И ведь вполне это мог быть мой пилон…
Завод действительно оказался полезной школой жизни. Рабочий класс дал мне немало хорошего: первый в личной истории разговор на тему: «Да? А еще что я вчера делал?». Курс, как надо лаяться с начальством, добиваясь своего. Знакомство с Индирой Ганди, которая наносила какой-то визит, и весь наш завод выгнали махать флажками и цветами у нее по пути. Знание игры в «буру» и того, что нельзя валяться в стекловате даже в нетрезвом состоянии…
Но все ж, при всей благодарности рабочему классу, хотелось стать студентом. Но поскольку аттестат мой тянул лишь на три с половиной балла, то туда, куда я хотел идти, меня не принимали.
Проблему разрешила соседка-одноклассница, поведав, что в Московский технологический институт легкой промышленности принимают даже со всеми тройками на экзаменах.
Ах, какой это был славный год! Изучали, правда, полную фигню, с моей точки зрения, - но уж все, что прилагается к студенческой жизни, прилагалось более чем славно! Особенно в той бесшабашной кампании, которая сложилась у нас.
Беда состояла в том, что мне совершенно не хотелось ни становиться начальником обувной мастерской, ни мастером швейного цеха. Я ж не знал тогда, что придется пережить советскую власть! И когда сегодня вижу довольных жизнью начальников мастерских, получивших свою лавку в частное владение одним росчерком чубайсовского пера, то иногда и берут завидки, - но тогда хотелось заниматься наукой. Чем-нибудь таким академическим. Чтобы наблюдать за галактиками. Или радоваться мельканию мю-мезонов в соответствии с выведенным тобой графиком. Или, скажем, раскапывать палеокультуры. Выбор был труден. Ибо как-то одинаково удавалось разбираться во всяческих рядах Фурье (и даже додуматься однажды до собственного доказательства теоремы Лагранжа, так как на соответствующей лекции я не был, а мстительная математичка пыталась на том меня и срезать), читать «Вестник Академии наук» по астрономии и сдавать в журналы статейки с расследованием того, почему Свенельд бросил князя Святослава.
…Выбор за меня сделал военкомат, прислав повестку в солдаты. Я-то всего лишь перестал приходить на занятия, а маршал Устинов тут же взял за шкирку!
Конец ноября. Карельский перешеек. Воинский городок, куда нас привезли, уже утопал в снегу. Деревянный барак, который служил казармой еще тем воинам, что воевали Финляндию. Он был промозгл и тускл. Промозгло и тускло было на душе. И в мозгах. И в желудке – никогда бы не подумал, что в армии будет так голодно!
Впрочем, вскоре стало понятно, откуда истекает этот голод. Учебка была гигантским организмом. К тому же ее счастливо расположили над не менее гигантскими складами военного имущества, которые тоже не гражданскими обслуживались. В общем, тысячи две воинов надо было кормить.
А картошку чистить на всю эту ораву приходилось поотделенно. И картофелечистки – видимо, дабы солдат на деле учился стойко переносить тяготы и лишения военной службы, - естественно, не работали. Или работали так, что после них картошку приходилось почти перечищать. А в отделении солдат – всего одиннадцать. В общем, по две сотни ртов на тебя, бедного. Так ничего удивительного, что к трем ночи озверелые бойцы эту проклятую картошку закапывали в очистках, мозжили каблуками, выбрасывали на помойку… А потом сами же и голодали…
Много веселого было в учебке. Не забыть, как это - бегом на зимнем морозе шесть километров до стрельбища в противогазе… Как в шесть утра на зарядке по грудь в свежевыпавшем снегу беговую разминку делаешь. Как окопчик роешь в апрельском болоте. Как почки в промозглой казарме тебя по три раза за ночь поднимают – а уборная, по уставу, стоит себе в полукилометре ночи и мороза. Как в фанерной будочке на КПП при минус тридцати восьми радуешься…
Ветераны зимнего учебного процесса в Лемболово, ау!
Но все проходит. После учебки попал я в славный революционными, боевыми и трудовыми традициями город Калинин, ныне Тверь. Радовался, что недалеко от родины, от Москвы.
Правда, это не дало ничего. В смысле облегчения тягот и лишений военной службы – на следующую зиму морозы шарахнули под минус пятьдесят, и даже в казарме градус не поднимался выше минус трех. А в смысле близости родины… Хорошо, что наш лейтенант дежурил по полку, когда я опоздал из увольнения. Поскольку увольнение проводил на родине, в столице, с друзьями и гитарой. А в славной Советской армии за оставление гарнизона светила минимум губа. Но так как нашему ротному никаких ЧП на себя вешать не хотелось, то оборзевшему воину влепили пять нарядов и дело замяли.
Со своей полученной в учебке специальностью телефонно-телеграфного мастера попал я в интеллигенты. Что было важно. Ибо тогда во внутренних войсках (а я попал именно туда), спецназа не было. А были вместо него комендатские роты, натаскиваемые, среди прочего, на подавление «диверсионной, партизанской борьбы, массовых беспорядков, восстаний заключенных» и так далее. Служба интересная, но несколько утомительная. Потому как физически очень нагрузочная. И было очень сладко время от времени откосить от военно-спортивной подготовки, укрывшись в мастерской связи. Удавалось, правда, не всегда, и шести километров каждое утро на зарядке, сорока пяти километров марш-бросков и ноющих рук-ног после занятий по военно-прикладным видам борьбы хлебнуть пришлось все равно вдосталь. Особенно приятно было то, что от очков меня академик Федоров тогда еще не избавил, и было весело, сняв их на физподготовке, пропускать удары прикладом, приходящие из расплывчатого облака в зеленой форме напротив.
Зато после, на гражданке, я очень впечатлял млевших барышень тем, что ломал кирпичи ребром ладони… И многажды пригодились эти занятия, когда народ по разным городам и весям нацеливался меня отчего-то бить за этих самых – вернее, каждый раз за других – барышень.
К тому же армия подарила еще одно очень важное для мужчины качество. Не знаю, как в других подразделениях и войсках, а нас она без всякой еще Чечни выпускала беспредельщиками. В хорошем смысле слова – то есть мужчинами, которые не допускают своего проигрыша, и которые считают себя обязанными добиваться победы любой ценой. Потом от этого свойства пришлось долго и мучительно избавляться в наступившей интеллигентной жизни. Но собственную жену я так и отвоевал. Причем отвоевал у мастера спорта по боксу, который мнил себя ее женихом, и его друга, гигантского шкафа из классической борьбы. Скорее всего, они бы меня урыли, если бы решились на настоящую драку, – но что-то в моем поведении так и не дало им на это решиться…
Но об армии – рассказ отдельный. Про подавление известного восстания на зоне в Перемерках, про авиакатастрофу в Мигалово, про войну в лесу с вооруженной бандой, про набор добровольцев на вьетнамо-китайскую войну и призыв не добровольцев на войну в Афганистане…
Квартиру в новостройке можно купить под ключ или с черновой отделкой. Второй вариант предусматривает проведение самостоятельного ремонта новым хозяином жилья, при этом подготовительные работы выполняются строителями. На вторичном рынке недвижимости тоже предлагаются квартиры, подготовленные к ремонту. Продавец демонтирует старый облицовочный материал, удаляет обои, выполняет выравнивание стен.
Таким образом, жилье представляет собой пустое помещение с заново оштукатуренными (или подготовленными к оштукатуриванию) стенами и потолками. Кроме этого черновая отделка квартиры подразумевает стяжку полов, проведение коммуникаций, установку окон, дверей. Покупателю это выгодно тем, что дизайн помещений он продумывает самостоятельно, и стоимость такой квартиры значительно ниже, чем под ключ. Продавец, в свою очередь, готовит черновую отделку, предусматривающую следующие этапы работ.
Пошаговое выполнение черновой отделки
Штукатурка стен
Выбор штукатурки для потолков и стен зависит от материала чистовой отделки. Например, гипсокартонные подвесные и натяжные потолки не требуют какого-либо предварительного ремонта базовой поверхности. Однако для покраски следует использовать высококачественное покрытие, так как после него применяются шпаклевки для обеспечения полированного слоя. Строители советуют применять гипсовую штукатурку, предварительно обработав бетонную поверхность грунтовкой.
В чем преимущества именно гипсовой штукатурки? Толстый слой не приводит к образованию трещин, а поверхность приобретает необычайно гладкую структуру. Наличие микроскопических пор увеличивает тепло- и звукоизолирующие свойства стен. Не требует применения стартовой и финишной шпаклевки, уменьшает время проведения работ.
Два варианта стяжки пола
Современные технологии позволили использовать вместо мокрой бетонной стяжки полусухую, она отличается добавлением пластификаторов, обеспечивающих быстрое застывание смеси. Это упростило технологию работ, теперь квартиры с черновой отделкой имеют качественный пол из пористого материала, увеличивающего его теплосберегающие свойства.
Полусухая стяжка разделяется на следующие виды:
- без подложки (раствор укладывается непосредственно на бетонное основание);
- с теплоизоляционной подложкой (актуально для квартир первого этажа);
- плавающая стяжка (на полиэтиленовой основе).
Наиболее популярной является плавающая стяжка. Перед началом работ по периметру комнаты приклеивается демпферная лента. Она защищает стяжку от появления трещин вследствие сжатия/растяжения стен во время изменений влажностно-температурных режимов помещения. Ровность пола контролируется лазерным уровнем по маякам, установленным на стенах.
Раствор для полусухой стяжки любого типа состоит из следующих компонентов:
- песок (4 части);
- портландцемент (1 часть);
- фиброволокно (800 г на 1 м3);
- пластификатор (1 л на 100 кг цемента).
Смесь перемешивается, разбавляется небольшим количеством воды до вязкого состояния, распределяется по поверхности пола. Мокрая стяжка подразумевает приготовление классического строительного раствора из песка и цемента. Водой разбавляется до более жидкого состояния, требует длительного времени застывания.
Отопительная система и водоснабжение
Черновая отделка квартиры включает в список работ монтаж отопительной системы. Если устанавливается система теплый пол, эти работы проводятся во время изготовления стяжки пола. Наиболее часто устанавливается индивидуальное отопление, например, одно- или двухконтурный котел. В зависимости от наличия централизованной подачи газа устанавливается газовое или электрическое оборудование.
Современные радиаторы изготавливаются из материалов с высоким КПД, то есть быстро нагревающихся и отдающих тепло в квартиру. В большинстве случаев монтируется 2-хконтурный котел, который, кроме нагрева воды в радиаторах, позволяет получать горячую воду для бытовых нужд. Одновременно с этим черновая отделка подразумевает наличие в квартире водопровода и канализации.
Электропроводка
Монтаж электропроводки осуществляется до точек вывода кабелей наружу. При этом соблюдаются нормы выбора материала и диаметра сечения кабелей, они должны обеспечить безопасное пользование с учетом суммарной мощности систем освещения и электроприборов.
Установка розеток и выключателей выполняется во время чистового ремонта новым хозяином квартиры.
Cтраница 1
Черновые варианты документов зачастую составляют рукописным способом. На практике обращается целый ряд документов, которые оформляют только рукописным способом, - автобиографии, заявления, расписки, некоторые финансовые документы.
Черновой вариант схемы должен быть тщательно проработан и лишь после этого приступают к окончательному вычерчиванию и оформлению схемы.
Черновые варианты документов составляют рукописным, машинописным способом и на персональных компьютерах. Рукописным способом зачастую набрасывают первый вариант будущего документа, ряд документов вообще составляют только от руки.
Черновой вариант сетевого графика строится карандашом на миллиметровой бумаге. От исходного события, которое выражает начало работ, изображаются стрелками все технологически последовательные и параллельные работы перечня. При этом внимание концентрируется на логике зависимостей между операциями, которую следует точно установить.
Черновой вариант сетевого графика рассматривают руководитель службы СПУР, старший механик - руководитель ремонта и техническое руководство установки. После согласования всех деталей строится чистовой вариант графика. Для удобства и наглядности работы, выполняемые различными подрядными организациями, а также подразделениями завода, вычерчиваются разными цветами. Чистовой график утверждается главным механиком завода, размножается и передается ответственным исполнителям работ.
Черновой вариант сетевого графика рассматривается руководителем служ-бы СПУ, старшим механиком - руководителем ремонта и техническим руко-водством установки. После согласования всех деталей строится чистовой ва-нт графика. Для удобства и наглядности работы, выполняемые различными подрядными организациями, а также подразделениями завода, вычерчиваются разными цветами. Чистовой график утверждается главным механиком завода, размножается и передается ответственным исполнителям работ.
Намечаем примерный черновой вариант перевода: Более высокие скорости, большие коэффициенты сжатия и увеличенные мощности современных двигателей стремились привести к более высоким температурам клапанов и увеличить усталость и коррозию.
В черновом варианте аналитиками фирмы была определена ассортиментная программа, которая у промышленных предприятий называется номенклатурой продукции, а у торговых - товарным ассортиментом. Его структура определяется широтой и глубиной. Глубина задается количеством модификаций (промышленность), например, типов и моделей, или товарных позиций (торговля), которые дополнительно могут подразделяться на сорта.
В черновом варианте этой книги на рис. 4.27 вместо 4-входовой ассоциативной кэш-памяти была изображена 3-входовая ассоциативная кэш-память. Один из рецензентов заявил, что читателей это может сильно смутить, поскольку три - это не степень двойки, а компьютеры все делают в двоичной системе. Поскольку потребитель всегда прав, рисунок изменили на 4-входо-вую ассоциативную кэш-память.
В черновом варианте воспоминаний Рунича сохранилась запись высказывания Пугачева: Где бы этому немцу [ Михельсону ] меня разбить, если бы не проклятый Чумаков был тому причиной.
Поэтому в черновом варианте статьи К вопросу о системе элементов можно проследить в этом отношении преемственность с первой статьей, из которой первоначально исходил при написании в 1871 г. обобщающей статьи по периодическому закону. Позднее эта преемственная связь оказалась несколько завуалированной тем, что в опубликованной статье имя Соколова уже не упомянуто и прибавлены имена двух других химиков: Гладстона и Кука.
При построении сети первоначально составляемый черновой вариант получается обычно неупорядоченный и неполный.
